Вы, конечно, можете утверждать, что музыка космополитична, демократична, напрочь лишена расовых и сексуальных отличительных признаков. Рискну оказаться неполиткорректным и заявлю, что с вами не согласен.
Неоднократно замечена особая чувствительность к ритму у афро-американцев. Или, например, особый «шансонно-ляминорный» склад души восточных славян. Но речь веду не об этом, а хочу занять ваше внимание наблюдением, притом не только моим личным, о своеобразии музыки, сочиняемой и исполняемой гомосексуальным нашим меньшинством.
Нельзя, разумеется, утверждать, что всякого гея можно отличить на слух. Есть музыканты, теряющие индивидуальные особенности и камуфлирующиеся под «стрэйта». Таков, например, Джордж Майкл, использующий также, кроме сексуального, еще и национальный камуфляж. В иных случаях имеют место быть откровенные гетеросексуальные самцы, по случайности или из бравады имевшие неожиданный сексуальный опыт. Но один раз, как говорится, не ватерпас. Поэтому о Мике Джаггере ничего говорить и не будем.
Я же сегодня повествую о тех гомосексуалистах, чье мировоззрение и самоощущение отразилось на собственной музыке, а иногда и послужило толчком к началу музыкальной жизнедеятельности.
На данной территории наблюдатели (и я вместе с ними) традиционно выделяют две основные зоны.
Первая – яркая, цветастая территория праздника и карнавала. Полноправными представителями этой истории являются такие коллективы и волки-одиночки, как Erasure, Pet Shop Boys, Queen или там Elton John. Повышенная «солнечная активность» этих музыкантов отражает общее радостное мировоззрение гей-тусовки. Тусовки, где мужчины любят карнавалы, потому что им нравится переодеваться в женские платья. Тусовки, где те же мужчины не ищут себе спутника на всю жизнь, и не требуют от своего возлюбленного решения каких бы то ни было бытовых проблем. (Кстати, интересно, как они решают, кто сегодня будет варить борщ?). Тусовки, где человек ценит сиюминутность праздника, а также шок и шарм своего не совсем адекватного положения в мире гетеросексуалов. Вот отсюда такая и музыка. Не будем кстати забывать, что все самые модные танцевальные направления зародились именно в гей-клубах, на территории полной сексуальной и творческой раскрепощенности.

Вообще, вы представляете себе, как это сладко: стоять на сцене в обтягивающих веселеньких трико под яркими разноцветными лучами, нежно поглядывать на товарища за синтезатором, пританцовывать и страстно выпевать что-нибудь типа «I love to hate you»?
Однако у любого явления есть обратная сторона, и сторона эта, как водится, потемнее. Есть нечто такое и в мире гомосексуалистов, чьи кажущиеся спервоначала преимущества с позиции неизбежно ускользающего времени превращаются в симптомы боли, страха, отчаяния и далее по списку. Постоянная смена любимых только сильнее подчеркивает одиночество. Невозможность иметь детей возводит это одиночество в квадрат. Непохожесть, неадекватность традиции только усиливает страх и незащищенность, а также страх незащищенности. А сколь мистична и трагична болезнь с четырехбуквенным названием, которая, как рука сами знаете кого, поражает неверных.
Не удивительно, что все вышеперечисленное рождает в человеке меланхолию. Которая через особо одаренных музыкально индивидуумов проникает в музыку и образует вторую, теневую территорию гей-искусства. Вот они, представители мужественно-меланхолической голубой песни: Coil и Marc Almond, Gavin Friday и J. J. Johanson, опять же Queen… Глубокие голоса, исполненные страдания и надлома, мистика, сокровенные и жестокие обряды заблудшей души.
В случае с Coil сам факт отверженности стимулирует музыкантов творить. А однополый секс они практикуют не только ради удовольствия, он дарует им скрытую силу, возгоняет дремлющую змею кундалини. Они делают «это» так, как сотни лет назад это делали средневековые рыцари или дальневосточные самураи. И последнее наблюдение, в качестве PS. В русской эстраде уже активно используется и даже порядком поистрепался образ педераста-счастливчика. Тут и Моисеев, и Пенкин, и Шура, и прочие, – помоложе и посвежее. А вот вторая территория пустует, поле, так сказать, не вспахано. Хотя поле это интересно и с эстетической, и с коммерческой точки зрения. Мое личное убеждение, что эту нишу должен занять кто-то из рокеров, альтернативщиков или диджеев. Ну, то есть из тех, кто поконцептуальнее. Представляете, например, в этом амплуа Петкуна? Или Дельфина? Или Найка Борзова? Правда, интригующе?

22.01.2002 ⋅